Русская, как и любая другая литература — есть осмысление народного бытия. В конце жизни Федор Михайлович Достоевский в «Дневнике писателя» так сформулировал завещание творческой личности: «Русский народ весь в Православии и в идее его. Более в нём и у него ничего нет — да и не надо, потому что Православие всё. Православие есть Церковь, а Церковь — увенчание здания и уже навеки. ... Кто не понимает Православия — тот никогда и ничего не поймет в народе. Мало того: тот не может и любить русского народа, а будет любить его лишь таким, каким бы желал его видеть».

Весь XX век русская литература воспевала не тот народ, который вне зависимости от социального строя хранил в душе образ Божий, а тот, который хотели видеть богоборческие правители. Но прорывалась в народе его врожденная жажда «стояния за правду Божию», с которой был побежден фашизм, совершен прорыв в Космос, создано великое государство. И в литературе того времени, даже названное иначе, это стремление, проявившееся в человеческих подвигах во имя Отечества, отображено в полной мере. А ведь и само понятие Отечество, воспетое большой частью литературы прошлого века, в своей семантике имеет библейский смысл и связано с Бого-Отцовским попечением о человеке.

Знаменательно, что 2015 год объявлен «Годом Литературы». Очень бы хотелось расширить это название, добавив слово «русской». Но, думаю, мы все с вами именно его подразумеваем, когда говорим о той литературе, которая должна выработать критерии оценки современного человеческого бытия. Не знаменитые, часто повторяемые либеральной интеллигенцией вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?», должны ставиться в литературных произведениях современных писателей, а главный вопрос всякого человеческого существования «Кто есть я? Для чего я живу?» Именно в нем заложена «загадка богословия», как говорил Патриарх Фотий. Человек обязан богословствовать, углублять понимание образа Божия в себе. Этим пониманием создается мировоззрение не только отдельной личности, но и всей нации.

Церковь рассматривает Вселенную, тварь, человека и Ангелов, как одно громадное органическое целое. Антропология не может ставить тему о человеке отдельно от всего учения о мире и творении. И в этой связи учение о возвышенном призвании человека должно стать сутью литературы и современной, и всего будущего века. Страшным нравственным опытам по «расчеловечиванию» человека, которые проводит так называемое современное западное искусство, должна противостоять русская литература с ее видением невидимого и касанием мирам иным, с ее творческой установкой, восходящей к смыслам и примеру Божиего творения мира, с ее неиссякаемой идеей образа Божия в человеке. В век разгула инфернальных энергий это непростая задача, но, убежден, она по силам современной русской литературе, которая не прерывает связь с великой классической литературой, созданной на православном основании.

И еще, мне бы хотелось, чтобы нынешний «Год Литературы» прошел под знаком празднования знаменательного церковно-государственного юбилея — 1000-летия со дня преставления святого равноапостольного великого князя Владимира, цивилизационный выбор которого помог становлению русской государственности, привел к высотам русскую культуру и литературу, сформировал победоносный русский национальный характер.

Желаю всем участникам сегодняшнего форума благословенных успехов в трудах!

С уважением и благословением,

КОНСТАНТИН
Архиепископ Курганский и Шадринский,
Председатель Синодальной богослужебной комиссии,
Профессор,
член Союза писателей России.