Предлагаем вашему вниманию статью из православной газеты "Логос" (Рязанская епархия).

Восемьдесят лет назад, 27 июня 1936 года, в СССР были ограничены аборты (до 1955 года). Ранее Россия почти 16 лет была единственной в мире страной, где аборты были полностью легализованы – согласно вышедшему в 1920 году Постановлению Народного комиссариата здравоохранения и Народного комиссариата юстиции РСФСР.
Постановление 1936 года не сводилось к простому «запрету абортов», как о нем обычно пишут. Полное его название – «О запрещении абортов, увеличении материальной помощи роженицам, установлении государственной помощи многосемейным, расширении сети родильных домов, детских яслей и детских садов, усилении уголовного наказания за неплатеж алиментов и о некоторых изменениях в законодательстве о разводах».
История разрешения, запрета и нового разрешения легального, спонсируемого государством детоубийства показательна не только сама по себе, но отражает значимые изменения всей внутренней политики коммунистического руководства страны.
Сегодня, с учетом исторического опыта, очевидно, что большевики, захватившие власть в 1917 году, устроившие террор и гражданскую войну, были яркими представителями крайне радикальных, доходящих до прямого экстремизма, идеологий. В этом их наследниками являются и многие современные якобы «прогрессивные» деятели.
Одна из характерных черт таких идеологий, своеобразная родовая метка – антисемейная политика, поддержка всего, что разрушает семью, включая аборты, феминизм, ювенальную юстицию. Идеи ювенальной юстиции, по сути, были выдвинуты еще в трудах Энгельса, писавшего, что государство должно отобрать у родителей функцию воспитания детей. Феминизм, причем в его крайних, экстремистских проявлениях, был неотъемлемой частью идеологии революционных радикалов, многие лозунги которых почти дословно повторяются в программах радикалов нынешних.
Столь же сходно и отношение к абортам – требование не только разрешить детоубийства, но и заставить всех членов общества платить за них (посредством налогов), чтобы, во-первых, облегчить аборт массам неимущих, во-вторых, чтобы всех до последнего измазать кровью невинных.
Эффект от разрушения семьи, массовых абортов и снижения рождаемости превзошел наши потери от всех войн двадцатого века, вместе взятых. Достаточно сказать, что если в 1913 году население России в нынешних границах было в 4,5 раза меньше китайского, то сейчас – примерно в 10 раз.
Уже через несколько лет после легализации абортов в 1920 году более трезвые коммунистические правители начали понимать, что продолжение подобной политики попросту разрушит страну. Постепенно, в течение ряда лет, революционные экстремисты были отодвинуты с руководящих должностей. Соответственно постепенно менялась и политика, в том числе семейная.
Одним из видимых проявлений такого изменения стало ограничение абортов. Именно дети, родившиеся в период, когда их жизнь была защищена законом с момента зачатия (1936-1955), вступив в брачный возраст, обеспечили демографическое восстановление страны в послевоенные годы.
Характерно, что именно этот 19-летний период ограничения детоубийств сегодня объявляют не только безрезультатным, но прямо вредным, хотя многие из обвиняющих сами родились только потому, что их бабушки и матери не могли сделать аборт. Повторяя, как мантры, фразы про подпольные аборты в страшных антисанитарных условиях, они умалчивают о том, что произошло на самом деле. На самом деле после новой легализации абортов в 1955 году произошел их взрывной рост, который моментально вывел СССР в мировые лидеры по этой позорной статистике. Уже в 1959 г. число абортов превзошло 4 миллиона, а в 1963–1967 гг. превышало 5 миллионов. Общий страшный итог – не менее 150 миллионов жизней, погубленных во вполне «санитарных» условиях.
Но нимало не смущаясь, борцы за «право на аборт» твердят, что в 1936 году случилось нечто ужасное, наглядно подтверждая свою связь с радикалами-экстремистами революционных лет. Более того, они не могут не знать, что не только в 1936, и даже не только в 1955 году, но и позже аборты как были, так и оставались запрещенными (кроме весьма ограниченных медицинских показаний) буквально во всем мире. Таким образом, именно в этот «ужасный» 19-летний период политика СССР по данному вопросу полностью соответствовала политике «мирового сообщества». Причем и тогда полного запрета не было! Довольно широкий перечень медицинских и социальных показаний сохранялся.
Сейчас сторонники свободы абортов все так же агрессивны. Несмотря на некоторые положительные сдвиги, коренных перемен в отношении абортов не произошло, и наше абортное законодательство, по сути, сохраняет преемственность от пламенных революционеров и революционерок начала ХХ века и марксо-энгельсовского «Коммунистического манифеста».
Так вот, если уж говорить о «декоммунизации», то она нам нужна, прежде всего, именно в этой сфере. И вопрос тут не в символике. Идеи давно мертвых экстремистов реально отравляют нашу жизнь сегодня. Основная проблема, которая досталась нам от абортного законодательства 20-х годов, состоит в том, что аборт не просто разрешен, но представлен в наших законах как положительная правовая категория. Наравне с правом на жизнь, труд, жилище, образование и т. д. То есть он не только не признается убийством, но объявляется частью священных «репродуктивных прав» человека.
И хотя при всем желании невозможно усмотреть что-либо «репродуктивное» в убийстве, этот абсурд никого не смущает.
Естественно, исходя из такой логики, аборты вполне «закономерно» входят в систему здравоохранения, считаются «медицинской услугой», а государство дотирует и оплачивает их за наш счет в полном соответствии с декретом 1920 года...

М. Обухов, В. Сосковец

Газета "Логосъ" (Рязанская епархия) №5 (7) от 11.07.2016